Сразу после введения режимов социальной дистанции всем экономистам стало очевидно, что основной удар придется на малый бизнес и вовлеченное в него население. В частности, на тот бизнес, с которым мы пересекаемся каждый день: общественное питание, бытовые услуги, розничная торговля (прежде всего непродовольственными товарами) и т. д. Тот самый малый бизнес, который по праву считается плацдармом любой развитой экономики, обеспечивающим ее относительную независимость от внешних факторов, таких как, например, цены на сырьевые товары или кризисы ликвидности финансовых институтов.

Конечно, по уровню интеграции МСП в ВВП Россия отстает от развитых стран на порядок, и в реальности получается, что малый бизнес в РФ — это не экономический иммунитет от низких цен на нефть, а скорее побочный эффект. Однако от простоя этого побочного эффекта ВВП России в номинальном выражении за апрель 2020 года потерял 28%. Для сравнения, экономика США уже просела на 34,9% при прогнозе 42,8% к концу июня, немецкой прогнозируется спад на 10%, а английской — от 15% до 25%. И такие немыслимые для современной экономики падения мы видим на фоне того, что страны, где капитализм — это почти религия, принимают по сути социалистические меры поддержки населения и малого бизнеса в беспрецедентных объемах.